Жизнь литографии в книге

В смешанной технике литографии, акварели и  туши иллюстрировал роман Д. Дефо «Робинзон  Крузо» (1974) Николай Евгеньевич Попов.

Органическая связь свободной композиции рисунка и  рукописного текста на странице создает впечатление  неподдельной уникальности этого произведения  тиражной графики. Технику литографии и офорта с  успехом применяют в книге белорусский художник  Георгий Георгиевич Поплавский и многие другие  мастера советского книжного искусства.

К технике резцовой гравюры на меди в  иллюстрациях к «Путешествию Гулливера» Д ж. Свифта  (1978) обращается прежде работавший в рисунке и  высокой гравюре молдавский художник Илья  Трофимович Богдеско, к офорту с акватинтой —  ленинградец Михаил Соломонович Майофис,  иллюстрировавший «Госпожу Бовари» Г. Флобера (1970)·  К литографии — ленинградский график Борис  Васильевич Власов, выполнивший серию  иллюстраций к рассказу Э. Хемингуэя «Старик и море»  (1977)· Гравированная на меди либо  литографированная иллюстрация приобретает и внекнижные,  станковые формы. Так, серию станковых  иллюстраций к «Стихотворениям» В. С. Курочкина  исполнил Д. С. Бисти (1974)·  Старые техники гравюры иногда дополняются  технологическими новшествами, связанными с  использованием новых материалов. Но основные  художественные принципы техник остаются  прежними. В иллюстрации сосредоточены самые  существенные стилевые, мировоззренческие качества  литературы, социальный и жизненный опыт  художника. Такая методическая позиция граверов,  работающих в книге, создает почву для того,  чтобы искусство иллюстрации никогда не умирало и  постоянно обогащалось новыми аспектами  прочтения произведений литературы.

В творчестве украинского гравера Александра  Григорьевича Данченко находят ясное  взаимодействие гравюра и рисунок. Так, рисованные  иллюстрации к «Декамерону» Боккаччо (1966 —  1967) выполнены художником в манере, близкой к  ксилографии или линогравюре, а офорты серии  иллюстраций к книге Дж. Рида «10 дней, которые  потрясли мир» (1976) он приближает по манере  исполнения к свободному рисунку. Как и у Кроллиса, героем Данченко является народ. Но его  образ воплощается не в отдельной фигуре, как бы  вырастающей из толпы, а в самой толпе, той  народной стихии, в которой так разнообразны и  сложны сцепления составляющих ее элементов.

Коллективный герой и раньше стоял в центре  внимания Данченко (серия «Щорсовцы», 1957; иллюстрации к «Кобзарю» Т. Г. Шевченко, 1963; офорты  из серии «Корюковка», 1971)· Однако никогда  раньше не ставилась с такой определенностью и  не решалась художником проблема изображения  революционной толпы, народной стихии, как это  было при иллюстрировании книги Дж. Рида.

Увиденное как бы с высоты птичьего полета,  разбуженное к революционной деятельности  море людей изображено так, как мог представить  мир художник очень большой зрительной  культуры.